Данияр Нургалиев 
В 399 году до нашей эры, представ перед афинским судом, Сократ произнес фразу, ставшую философским кредо: «Я знаю, что ничего не знаю». Он утверждал, что истинная мудрость заключается не в накоплении ответов, а в осознании границ собственного познания. Столетиями этот принцип лежал в основе образования, которое поощряло любознательность и стремление к поиску, а не гонку за готовыми решениями. Сегодня, в эпоху искусственного интеллекта, способного мгновенно и уверенно ответить на любой вопрос, это древнее изречение обретает новую, поразительную актуальность.
Удобство, которое предлагают современные генеративные нейросети, таит в себе скрытую угрозу. Мы рискуем подменить привычку сомневаться и задавать вопросы некритичным принятием информации, которую выдает машина. Согласно недавнему опросу EDUCAUSE, уже 54% студентов еженедельно используют генеративный ИИ в учебе, причем большинство ищет «прямые ответы», а не помощь в рассуждениях. Другое исследование показало, что 76% запросов к ИИ направлены на получение «идеального» ответа для немедленной сдачи работы, а не на исследование концепций. Этот тренд разрушает то, что когнитивные психологи называют «желательными трудностями» — продуктивное интеллектуальное усилие, которое и обеспечивает глубокое обучение.
Отказ от этого усилия ведет не просто к интеллектуальной лени, а к постепенному «разучиванию» самого навыка исследования. Когда ИИ делает процесс поиска невидимым, вопрос «как» становится неважным. В результате мы рискуем получить специалистов, способных выполнять задачи, не понимая их сути, и променять подлинное искусство мышления на иллюзию компетентности. Более того, вопросы, которые мы задаем большим языковым моделям, активно формируют их будущий «интеллект». Мы рискуем отдать на аутсорс сам процесс мышления, превращаясь из творцов и исследователей в пассивных потребителей ответов, в то время как человеческий гений всегда рождался из борьбы со сложностью и неопределенностью.
В ловушке уверенности ИИ оказались не только студенты, но и преподаватели. Архетип «мудреца на сцене» теперь испытывает давление из-за страха быть исправленным чат-ботом в реальном времени. Некоторые преподаватели начинают избегать открытых дискуссий, предпочитая строго придерживаться сценария. Ирония в том, что именно такое поведение лишает студентов важнейшего примера. Исследования показывают, что учащиеся развивают критическое мышление, наблюдая, как эксперты справляются с двусмысленностью, признают ошибки и корректируют себя. Когда преподаватель демонстрирует интеллектуальную скромность, он не подрывает свой авторитет, а наоборот, укрепляет интеллектуальную вовлеченность студентов.
Парадоксально, но в современном мире способность признавать и управлять своим незнанием становится востребованным профессиональным навыком. Работодатели все чаще называют адаптивность, любознательность и критическое мышление ключевыми компетенциями. Искусственный интеллект отлично справляется с известными переменными, но остается хрупким перед лицом незнакомых контекстов, требующих моральных суждений или интерпретации неполных данных. Машины не признают своей неуверенности — они «галлюцинируют», фабрикуя ложь с той же риторической уверенностью, что и правду. Ответственность системы образования — научить людей видеть этот разрыв.
Чтобы сохранить свою ценность, образование должно противостоять соблазну автоматизированной уверенности и вернуться к традиции Сократа. Это означает, что нужно ценить не только то, что студенты знают, но и то, как они ориентируются в неизвестном. Искусственный интеллект следует использовать не как машину для ответов, а как «провокатора», заставляющего анализировать его рассуждения, предвзятость и слепые зоны. Как понимал древний философ, «незнание» — это не пустота, а компас. В мире, где ИИ стремится заполнить каждый пробел, честное, дисциплинированное и неустанно любознательное незнание становится, возможно, главным профессиональным навыком XXI века.